Автор: Алиса
Название: В горе и в радости
Произведение: Пираты Карибского моря
Персонажи: Элизабет Тернер, Уилл Тернер, Джеймс Норрингтон, авторские персонажи.
Жанр: драма
Отказ от прав: все персонажи принадлежат Диснею
Статус: закончен
Комментарии: приквел к фанфику "Последствия выбора"

Утро. Яркое-яркое солнце сквозь шторы. Неуловимая грань лета и осени. За окном - сухая узкая дорога, затем поля, наполовину выжженные.
Белое платье на подлокотнике кресла, заботливо приготовленное.
- Мама - крик снизу. - Ма-ам!
Билли, сегодня приедет твой отец. Мне тридцать лет, я прождала его десять лет, начиная с того момента, как мы расстались на острове. Тогда были теплый песок, раскиданная одежда, солнце и счастье, и нам казалось, что так будет всегда.
- Миссис Тернер, - осторожный голос слуги донесся с первого этажа.  - К вам гость.
- Кто? - она недовольно поморщилась, втыкая заколку в непослушные тяжелые волосы. - Я никого не жду!
- Это я, Элизабет.
Радостная несмелая улыбка. Шляпа с поломанным пером набекрень.
Ты. Я так долго тебя... Я так тебя...
- Уилл.

**********
Они сидели за обеденным столом в гостиной. Билли примостился сбоку на низкой скамейке, смотрит исподлобья на загадочного отца, о котором он столько слышал.
- У меня есть право изредка возвращать достойных людей в мир живых, - рассказывал Уилл. - Это очень трудно, решать, кто действительно достоин вернуться. И воспользоваться этим правом я могу не больше, чем раз в десять лет.
Он помолчал, вспоминая призрачные лодочки, обреченное выражение лиц, то печальное, то светлое, но почти всегда - покорное. Взрослые и дети. К счастью, большую часть времени "Голландец" все-таки проводил на этом свете, волны бились о борт, брызги умывали лицо, позволяя выдохнуть и не думать об обязанностях проводника. Корабли, что они встречали, шарахались, экипажи крестились; Уилл старался держаться от них подальше - а в шторм, наоборот, поближе, чтобы в случае чего спасти людей. Были случаи, когда они вынимали из воды команду погибающего судна и отправляли их на берег, сами не доходя до суши нескольких кабельтовых. Ему тоже хотелось сойти, к жене, думалось - а вдруг у нас теперь есть ребенок? Поначалу было отчаянно больно. Затем мысли о Элизабет несколько притихли, притупились, как невероятно дорогие, но все же больше воспоминания, чем часть жизни.

И вот она сидит напротив, на один день, рассказывает о детстве Билли, о своей жизни в Порт Ройале. Чего Элизабет не рассказала, так это того, что благодаря Джеймсу Норрингтону она получила место помощника секретаря местного представительства Ост-Индийской компании. Деньги после смерти отца у нее были, но надо же чем-то заниматься. Неожиданно она выяснила, что торговые переговоры могут быть не менее увлекательными, чем рукопашные схватки. Учтя ее предложения, новый губернатор Майлз Морган, однокашник Джеймса, уже сумел выбить ряд преференций у колонии на Барбадосе, и она была почти уверена, что скоро займет пост заместителя главы местного представительства, минуя пост секретаря.
Морган один раз начал выговаривать Джеймсу, не зная, что она слышит, – «Норри, ты совсем сбрендил, ей ведь всегда было плевать на твои чувства. Ей самое место на Тортуге, но не здесь. Если она не побоялась позора для своего отца, черта с два она побоится подставить тебя". А Джеймс отвечал что-то хлесткое и злое, она чувствовала потом, как ему плохо, потому как это была его первая ссора с другом, если не считать школьных размолвок.
Внизу раздался деликатный стук в дверь.
- Миссис Тернер дома?
Билли радостно встрепенулся, ринулся вниз по лестнице.
- Дядя Джеймс!
Норрингтон подхватил мальчика, прижал к себе. Тот обхватил его за шею.
-   Дядя Джеймс, мы победили?
-  Мы, безусловно, победили, - Норрингтон чувствовал, как его накрывает теплая нежность. Та самая, которая будет теперь согревать несколько дней.
- Знаешь что? Приехал папа, - Билли переходит на заговорщеский шепот.
Тернер? Да, ведь десять лет прошло. Верно...
- Тогда ты иди к папе сейчас, хорошо?  - точно также вполголоса отзывается Норрингтон. - А завтра прибегай, мы поставим "Разящий" в ремонтный док, и я тебе расскажу, как все было.
- Нет, сейчас!
- Билли!
и вполголоса
- Ты нужен маме.
Холодная боль привычно сжимает сердце, напоминает "это не твой сын".

- Я должен поблагодарить Норрингтона, что он мне позволил побыть с сыном? - в глазах Уилла читались непонимание и неприязнь.
- Зачем ты так. Он любит Джеймса, - Элизабет поздно спохватилась, что сказала не то.
Трудно было находить темы для беседы, она придумывала, что бы еще рассказать. Она ведь очень ждала этого дня, как ребенок ждет Рождества, а потом видит, что от праздника остался лишь сгоревший фейерверк.
Уилл отнес ее в спальню. Она целовала его, но в голове упрямо билось, что десять лет - это все-таки слишком много; теперь надо привыкать к мужу заново, но и на это времени нет, потому как через несколько часов он снова уйдет. Что останется ей? Что останется Билли?
Последний поцелуй, последнее "прости". Умоляющие глаза - "Я вернусь".
Да, да, возвращайся. Только почему мне так холодно и тоскливо? Почему я думаю, что поставила не на ту карту? Какое право я имею так думать? Никакого. Ведь ты мой муж, в горе и в радости.
Теплые камни форта, вечернее солнце. "Так вот что за путь ты избрала! Но он же оружейник!" - "Он пират!"
Свадебное платье, промокшее насквозь. Дождь мелодично звенит по чашкам, по блюдцам. Я так ждала тебя, а ты не пришел.
Сундук с сердцем. "Оно принадлежит тебе. Следи за горизонтом!". Храбрящийся взгляд Уилла "мы-же-все-преодолеем, верно?".
Десять лет, много-много взглядов в сторону горизонта, много-много мольбы, а вдруг тебя отпустят раньше? до срока?
Деревянный кораблик бежит по желобу. "Пусть он доплывет к папе!" - загадывает Билли.
«Ты его дождешься, а он тебя любит,  - говорил Джеймс. – Когда видишь друг друга раз в десять лет, меньше шансов разочароваться». А потом он долго просил прощения за сорвавшуюся мысль вслух.
Джеймс, ты не совсем прав. Я прождала Уилла десять лет, и мы толком друг другу ничего не сказали. Я могу ждать еще десять лет, но, боюсь, это ничего не принесет ни мне, ни ему.
Джеймс неловко берет на руки маленького Билли. Не знает ни одной колыбельной и напевает ему "Правь, Британия".
"Разящий" выходит в море. Гордый Билли рядом с рулевым, Джеймс рассказывает ему, как управлять кораблем. "Дядя Джеймс, когда я вырасту, я тоже буду адмиралом!"
Губернатор Майлз Морган веселится, когда в состав флота приходит корабль «Предусмотрительный», рекомендует именно его сделать флагманским. «Потому как это отражает твое, Норри, поведение в море и на суше.. За некоторыми исключениями».
Билли тяжело болеет. Я измучилась и отчаянно боюсь; Джеймс твердо отправляет меня отдохнуть и сидит с Билли до утра. Носит на руках, баюкает, рассказывает сказки, все, какие помнит. Под утро они оба засыпают, Билли в кроватке, Джеймс - в кресле, усталые, как после пиратского набега.

Элизабет спустилась вниз, вывела лошадь из конюшни. К счастью, грум не проснулся, но и так завтра хватит сплетен. Ну и черт с ними.
Темный дом. Она стучит в дверь, еще и еще. Дверь открывается. Джеймс.
-Элизабет? С Билли все хорошо?
Она вошла, закрыла за собой дверь.
Если жизнь заложить и засыпать камнями, она все равно прорвется. То, что во мне, прорывается, как трава сквозь камень, нет ничего сильнее жизни, а моя жизнь – это…
Билли. И Джеймс.
- Элизабет?
Обняла, уткнулась в плечо. Наконец-то она дома.

Отредактировано Алиса (2010-02-15 13:47:02)