***
Лили всё ещё сомневалась, но всё-таки любопытство пересиливало волнение и даже страх. Подождав немного, она, как ни в чём не бывало, встала и направилась к выходу из Большого зала. На пути, как назло, она встретила Северуса. Тот попытался что-то сказать, но Лили претворилась, что не услышала его, и поспешила прочь. Сейчас ей вовсе не хотелось снова вступать в бессмысленные разговоры, сейчас ей хотелось веселиться. И, как ни странно, с Джеймсом.
Почти бегом она дошла до статуи горбуньи. Поттер уже поджидал её, вальяжно облокотившись о стену. «Всё-таки пришла», - подумалось ему.
- Ну что, Эванс, пошли! – задорно сказал он и достал из-за пазухи какой-то увесистый свёрток.
- Что это? – всё ещё недоумевая, спросила Лили, подозрительно покосившись на пакет.
Джеймс лишь усмехнулся. Развернув свёрток, он достал какую-то мантию и хлопушки.
- Держи, - сказал он, передавая Лили часть фейерверков, - распихай по карманам, а то ко мне всё не влезет.
Лили послушно взяла припасы и сделала то, о чем попросил Джеймс.
-А теперь! Фокус-покус! – засмеялся приглушённо Поттер, накидывая себе на плечи мантию.
Лили в шоке прикрыла рот ладонью. Тело Джеймса исчезло, теперь в воздухе парила лишь его ухмыляющаяся голова.
- Что это? – спросила она испуганно.
- Глупенькая, - рассмеялся Джеймс, - это всего лишь мантия-невидимка. Неужели никогда не видела?
-Не –ее-т, - протянула Лили, - только читала о них.
- Ну, будет разговаривать, - всё ещё снисходительно улыбаясь, сказал Джеймс, - пора идти. Забирайся под мантию и, Лили, ничему не удивляйся!
Лили вспыхнула – он первый раз назвал её по имени. Благо, сумрак коридора скрыл румянец, заполыхавший на её щеках. Она осторожно скользнула под мантию-невидимку, почему-то стараясь не касаться Джеймса. Однако это было практически неволможно.
Тем временем Поттер накинул на их головы капюшон,   достал из кармана кусок старого пергамента и прошептал:
- Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость!
Перед изумлёнными глазами Лили по пергаменту побежали слова, начертанные зелёными чернилами, а затем возникла какая-то карта.
- Что это такое? - не унималась девушка. И, хотя она обещала ничему не удивляться, странный чертёж с двигающимися на нём фигурками заставлял её задуматься, а не практикует ли Джеймс Поттер запрещённые заклинания?
Джеймс досадливо, но всё же с некоторой толикой гордости встряхнул непослушными тёмными волосами и ответил:
- Это карта, которая поможет нам выйти из замка незамеченными. Так… Посмотрим. Филч сейчас находится на пятом этаже. Наверное, снова воюет с Пивзом… Дамблдор в своём кабинете, МакГоннагл и Слагхорн - в учительской. Можно смело идти
- Откуда у тебя эта штука? - взволнованно спросила Лили. Ей почему-то казалось, что кусок пергамента наполнен зловещей, тёмной магией.
- Эванс, да успокойся ты, наконец! - зашипел на неё Джеймс, ногами запутавшись в подоле мантии, - Это всего лишь безобидная безделушка, наколдованная мной и ребятами. Ты идёшь со мной или нет?
Лили задумалась снова над своей проблемой: нарушить все возможные школьные правила, воспользовавшись мантией-невидимкой и волшебным предметом, свойства которого неясны? Обмануть доверие преподавателей? Неужели она, блестящая ученица, может так поступить?
-Ладно, - сказала она Джеймсу, - пошли.
Поттер улыбнулся про себя. Он знал, что рано или поздно Эванс сдастся и последует за ним. Он достал волшебную палочку и, прошептав "Диссендиум!", слегка стукнул горб статуи. Тут же на глазах у удивлённой больше прежнего девушки горб раскрылся, образуя проход, в который спокойно можно было войти вдвоём.
Джеймс схватил Лили за руку, отчего та вздрогнула, но вырваться не попыталась, и потянул её в жерло прохода за собой. За ними горб тут же сомкнулся вновь, оставляя их в кромешной темноте.
"Люмос", - произнесла Лили, и на конце её палочки вспыхнул призрачный голубой огонёк.
- Куда ведёт этот туннель? - спросила девушка, едва поспевая за быстро идущим вперёд Джеймсом.
Тот лишь подмигнул и заговорщически ответил:
- Прямо в подвал "Сладкого Королевства", Эванс.
Они быстро шли по проходу, больше не разговаривая. Джеймс крепко сжимал ладонь Лили в своей руке, а на её щеках пылал пунцовый румянец смущения, сокрытый темнотой подземелья.
Наконец, впереди показалась старинная каменная лестница. Не дав Лили отдышаться, Джеймс потянул её вверх. Они всё поднимались и поднимались. Казалось, ступенькам не будет конца, когда, наконец, Поттер остановился, выпустил руку Лили и стал ощупывать низкий потолок.
- Есть! - приглушённо прошептал он и обеими руками надавил на потолок. Люк, а это был именно он, с тихим скрипом открылся, и Лили увидела часть комнаты, походившую на подвал. Везде стояли ящики и корзины, наполненные сладостями. Без сомнения, они очутились в "Сладком Королевстве".
Лили и Джеймс тихонько выбрались, стараясь оставаться под мантией-невидимкой, и Поттер снова взял ладонь девушки в свою руку. Они осторожно поднялись на второй этаж и очутились за прилавком. Здесь пиршество в честь Рождества шло полным ходом. Кондитерская была забита волшебниками и колдуньями, попивавшими горячий шоколад и лакомившимися разнообразными сладостями. Соседи поздравляли друг друга с праздником, попеременно поднимали бокалы и чокались.
Осторожно, чтобы ни на кого случайно не наткнуться, Джеймс и Лили проскользнули под стойкой и вышли на улицу. Джеймс напоследок высунул из-под мантии руку и зачерпнул горсть леденцов.
Отойдя подальше, Джеймс и Лили сняли мантию-невидимку. Теперь они стояли, немного дрожа от холода, - никто из них не догадался прихватить с собой тёплые вещи.
- Может, по сливочному пиву, Эванс, - неуверенно протянул Джеймс.
- Нет уж, Поттер, - серьёзно сказала Лили, хотя в её глазах зарождались искорки смеха, - раз пришли взрывать фейерверки, так давай уж взрывать. Я и так из-за тебя страху натерпелась.
Джеймс задумчиво покачал головой, а затем сделал приглашающий жест в сторону небольшого подлеска, запорошенного снегом, будто сахарной пудрой.
- Как знаешь. Тогда пошли! - снова весело сказал он.
Снег хрустел под их ногами, а изо рта вырывались облачка белого пара. Тяжело дыша, они дошли до самой чащи, где ни жители деревушки, ни случайные прохожие не появлялись. Это было опасно, но одновременно доставляло неимоверное удовольствие. Нет никаких правил, нет взрослых, которые будут указывать, что и как делать. Есть только он, она и стремительно приближающееся Рождество. Казалось, стоит лишь обернуться, и среди деревьев увидишь знакомые по красочным картинкам в детских книжках сани с бубенчиками.
А снег всё падал и падал, оседая мягкой белой порошей на волосах и одежде.
Джеймс достал из кармана хлопушки и воткнул самую большую из них прямо в сугроб.
- Инфламацио! – прошептал он, и кончик фитиля тут же начал тлеть, разгораясь с каждой секундой всё ярче. Джеймс быстро отбежал и, схватив Лили за руку, потянул её прочь.
Только они успели укрыться за ближайшим разлапистым деревом, как фитиль догорел, и с оглушительным грохотом хлопушка взорвалась. В воздух взлетел огромный огненно-красный феникс, разгоняя своим светом ночную мглу. Птица сделала несколько взмахов широкими крыльями и истаяла в воздухе.
-Как красиво, - только и смогла прошептать Лили, завороженная прекрасной картиной.
-Это ещё не всё, - ответил Джеймс, продолжая сжимать её окоченевшую ладонь в своей, - Смотри, что будет дальше.
И действительно, через несколько секунд после исчезновения феникса, из хлопушки в воздух выпорхнуло несколько сотен бабочек. Странно было наблюдать столько ярких, радостных цветов на фоне белого-белого леса. Бабочки, кружась, складывались в слова, а затем и в целые фразы.
«С Рождеством!», - гласило их первое послание.
«Счастливых праздников!» - вторая надпись зажглась в тёмных небесах.
Затем бабочки покружились немного и, казалось, уже были готовы исчезнуть, истаяв в морозном воздухе, но всё-таки сложились в третью фразу:
«Лили Эванс, ты - чудо».
Лили вспыхнула и молниеносно обернулась к Джеймсу. Тот уже засовывал в карман волшебную палочку, но был пойман с поличным и смущённо отвёл взгляд. В свете увядающих бабочек Лили видела, как он покраснел. Она не стала ничего говорить, а лишь сжала его руку чуть сильнее, то ли в знак признательности, то ли, отвечая взаимностью на его отношение. Она и сама ещё толком не знала. Здесь, наедине с ней, он был совсем другим – вовсе не задавакой и шалопаем. Он был… милым. Это и радовало и пугало одновременно. Как Джеймс Поттер может быть милым? Он же невыносим! Но сильнее всего Лили пугало то, что ей это всё больше и больше нравилось!
- Пойдём обратно в Хогвартс, - сказала она, выпуская его ладонь.
Джеймс секунду думал над этим предложением, а затем хитро ответил:
-Нет, Эванс, погоди. Жди меня здесь, я скоро вернусь, - и он исчез, так и не дав Лили даже запротестовать.