В этой главе присутствуют фразы, которые некоторых могут навести на мысли о слэше.  Так вот, у меня просьба: не стоит воспринимать так буквально.  Хотя, как и что воспринимать – это личное дело каждого.

Глава 2

Золотистые гавани Ниццы,
Кораблей расписные сходни.
Как тревожат меня ваши птицы
И один молодой негодник.1

Отыграться – вот что желал капитан Воробей, во что бы то ни стало получить от этой жизни. Конечно, у него в голове уже имелся неплохой план. Осталось только доплыть до Стикса.  Стикс – река мёртвых, которая протекает в самом сердце подземного царства. Нет, его не мучил вопрос, стоит ли туда соваться.  Он был из тех, кто считал, что приключения случаются только тогда, когда суёшься, куда не следует. А он хотел приключений, они были частью его жизни.  Но приключения на этот раз должны быть не такими трагичными.
Капитан Воробей сфокусировал свой взгляд на стрелке компаса.
- Кажется, мне туда, - проинформировал он сам себя. Порой, люди разговаривают сами с собой, когда сходят с ума. Джек же делал это для того, чтобы окончательно не свихнуться. Да, он был сумасшедшим, но это не было его бедой, это было его преимуществом. Ни одному флибустьеру, даже пьяному в самую капитальную стельку не пришло бы в голову то, что мог провернуть трезвый Джек.
Сейчас он был близок к цели. Как  и следовало ожидать, это была ещё одна партия в горячо любимой игре под названием «Жизнь».
Вот и Стикс…Нет, капитан Воробей ни на йоту не обрадовался, завидев мутные брызги на своей руке.
- Покойнички бунтуют, - констатировал он и упрямо продолжал грести. В конце концов, по его мнению, бояться надо живых, а не мертвецов. Максимум, что мог сейчас сделать мертвец – это прыгнуть к нему в лодку и крикнуть: «Бу!». Джек изо всех сил старался сохранять невозмутимое выражение лица. Хотя, при взгляде по сторонам это было затруднительно. Нет, там не было никаких котлов, чертей и подпрыгивающих на сковородке грешников. Была пустота, которую заполняли безликие тени. И всё чёрно-серое. Чёрные скалы и серые тени. Джек поймал себя на мысли, что при такой тусклости совсем не помешала бы гиена огненная, о которой он так старательно проповедовал от лица англиканской церкви.
- Давай же, миленький, приведи меня к мойрам, - заклинал Джек, держа в руках неизменный компас.
- Здравствуй, Джек, - Воробей резко вскинул голову, отчего чуть не получил по физиономии своей же бусиной, вплетённой в одну и прядей.  В его же лодке перед ним восседал лорд Бекетт собственной персоной.
- Э…приветствую, - хмуро отозвался Воробей, на ходу соображая может ли сей благородный муж причинить ему вред.
- Я смотрю, ты всё никак не угомонишься, - холодно сказал лорд, - Знаешь, тебе не стоит смотреть на меня, как чёрт на ладан. Я – мертвец, Джек…
- Спасибо за столь ценную информацию. Исходя из того, что тебя удивляет мой взгляд, ты ожидал радушного приёма и крепких дружеских объятий?
- Мои объятия тебя всегда выводили из себя. По крайней мере, тогда в тюрьме…
- Довольно, жизнь ты мне ухудшил, но с памятью у меня всё в порядке, - перебил Джек, удостоив Бекетта ледяным взглядом. Лорд продолжал рассматривать своего прошлого врага. Как же это было давно…Кажется, что это вообще было в какой-то прошлой жизни. Было время, он то мечтал созерцать капитана танцующим на виселице, то маялся от мысли отпустить его на свободу, а то и вовсе часами мучил его бесконечными и безрезультатными допросами. Догадывался ли Джек, что после этих встреч лорд даже не трудился составлять протоколы. Догадывался ли лорд, что капитан Воробей прекрасно об этом знал? Бесконечно долгие ночи в сырых застенках превратились в поле для игры в «Кто кого».
- Ну и как тебе роль смиренного покойничка? – ядовито осведомился Джек, предвкушая возможность задеть и окончательно добить.
- Никак, - неожиданно серьёзно ответил Бекетт. Его бледное лицо на миг осветил один из факелов, вросших в скалы. – Я никто, мне ничего не надо, мне ни хорошо, ни плохо, мне никак….- Воробей глянул на него и поёжился. Нет, это уже не враг – это просто какой-то сумеречный бродяга, обреченно блуждающий в лабиринтах загробного мира. «Лежачего не бьют» - подумалось Джеку и ему вдруг стало не по себе. С одной стороны перед ним сейчас сидел его палач, тот, кто щедро наградил его клеймом, многочисленными шрамами и отметинами на спине, а с другой – это Джека абсолютно не обрадовало. Никак…Азарт – вот что связывало этих людей. Они остро ненавидели друг друга, но из-за стремления продемонстрировать это при любом удобном случаи, они постоянно пересекались. До последнего момента судьба упорно пинала их друг к другу, и наконец убрала одного…
- И что теперь? Ты явился ко мне, чтобы исповедаться?
- Нет, Джек, ты сам – ассорти из всех смертных грехов. Считай, что мной движет обычный интерес.
- Посмотрел? Понравилось? До свидания, - отчеканил Джек, картинно отворачиваясь вправо.
- Ну, насчёт «понравилось» мог бы и не спрашивать, - елейно проговорил Бекетт, наслаждаясь созерцанием недовольной гримасы капитана - а вот вопрос у меня к тебе имеется.
- Ну, давай свой вопрос.
- Ты действительно уверен, что можно всё переиграть? – Если бы поблизости было что-нибудь тяжёлое, Джек бы обязательно кинул этим в лорда. Чего капитан терпеть не мог, так это наглое вторжение в его собственные планы.
- Я – капитан Джек Воробей. Сколько раз я буду всем это втолковывать!
- Если бы я сказал тебе, что сожалею, скажем…о половине тех неприятностей, которые с тобой случались…
- То я оценю твоё чувство юмора и взамен попрошу прощения за то, что моя матушка родила меня на свет, - ответил Джек, в уме прикидывая, чего стоят извинения от самого главы Ост-Индийской торговой компании. Чего-то же они стоят. Бекетт продаётся, и Джек это знал, как никто другой.
- Джек, мне абсолютно безразлично, что ты мне на это ответишь. Но мне стало…легче, несмотря на то, что твоя патлатая голова по-прежнему заслуживает хорошей удавки. Это не потому, что я такая сволочь, а потому, что ты кладезь неприятностей как для себя самого, так и для окружающих.  Скольких ты проводил в могилу, Джек?
- Ах, какая патетика, - притворно воскликнул капитан, - Я свои грешки знаю, но твои на себя не возьму, ясно?
- Пожалуй, с меня кроме грехов и не возьмёшь ничего, - печально констатировал Бекетт, - Ты, друг мой, не забывай, что вернув своё недавнее прошлое ты независимо от своих пожеланий вернёшь и моё.
- Это обидно, досадно, но я как-нибудь это переживу.
- Конечно переживёшь. Куда ж ты денешься. Но что бы ты не выдумал, как бы ты не выкручивался, моя судьба всегда будет бродить неподалёку от твоей. Это игра, Джек.
- Игра в четыре руки, - ухмыльнулся Воробей. – Лишь с той разницей, что я буду знать всё наперёд, а ты в это время будешь заново ломать себе голову над тем, «что там опять выдумал этот мерзкий Воробей».
Бекетт ухмыльнулся и бледной когтистой рукой ухватил Джека за запястье, отчего тот заново почувствовал прикосновение раскалённого металла.
- Я создал тебя, Воробей, - прошипел лорд.
- Ты много на себя берёшь, дружище. Меня создал Творец. Хотя, я не отрицаю тот факт, что при этом он, возможно, был пьян.
- Действительно, когда я тебя впервые увидел, мне показалось, что ты не человек, а какой-то пьяный вымысел природы. – Капитан Воробей вырвал свою руку из вражеских когтей, и, поморщившись, оглядел свежие царапины:
- И с того света вредит, - буркнул Джек и уставился на лорда. Хотелось сказать что-нибудь едкое, гадкое и режущее, но все слова тут же забываются с приходом эмоций. Стоит крови закипеть до предела, и обожжённые мысли убегают прочь. Всю свою ненависть, которую Воробей так старательно прятал, всю свою боль, которую он так тщательно скрывал и всё своё сожаление о том, что он потерял благодаря этому человеку – всё это он собрал в кулак, который направил в сторону агрессора. Такого разгула эмоций Джек себе давно не позволял:
- Катись в ад! – Руки сами остервенело прошлись по физиономии лорда, который в это время запрокидывал косматую голову то ли от ударов, то ли от хохота.
- Какая экспрессия!  Как долго я ждал того момента, когда ты, наконец перестанешь прятаться за маской вселенского безразличия. – Воробей его не слушал, он самозабвенно продолжал отводить, свою до сей поры терпеливую душу.  Джек изо всех сил пытался не смотреть в его глаза. Какой Дэйви Джонс? Какой Барбосса? Всё это были милейшие создания по сравнению с такой насмешливой бестией, как лорд Бекетт.  Он мартвец, он покойник, труп, обмотанный в жалкие лохмотья! Дальше того угла, в который он был загнан гнать было некуда, но даже при всём этом он насмехался над живым капитаном Джеком Воробьём.
- Ну, всё-всё, передохни, - снисходительно молвил лорд, стирая с лица кровь от кулаков, которые Джек разбил основательно. 
- Умаялся? Легче стало?
- Да, спасибо за экскурс по потёмкам моего сознания! - крикнул Джек и заключительным ударом свалил Бекетта за борт. 
- Прощаться не будем. Я ещё поздравлю тебя с возвращением, Джек Воробей! – крикнул Бекетт. Джек даже не стал оглядываться и с новой силой налёг на вёсла.
- Зараза, всё-таки, - как-то небрежно бросил он, поглядывая на окровавленные руки.
- Эй, есть кто живой? Или не живой? – прокричал он, подплывая к одной из пещер.

───────────────

1 – Лора Бочарова «Романс инквизитора»

Глава 4

Не грусти, не плачь, не бойся.
Это просто проблеск солнца.
В тёмных путах наших снов,
В ржавчине оков.(1)

- Ваше имя? – поинтересовался мягкий голос. Тусклый свет озарял комнату, придавая ей ту самую мрачность, которой отличались застенки тюрем.
- Джек, - холодно и спокойно отозвался молодой арестант, руки которого под силой кандалов опускались вниз. Его глаза старались уловить каждый жест, каждый взгляд, брошенный на него лордом.
- Полагаю, вам известно, за что вас арестовали? – спросили Джека. Он проигнорировал вопрос и  попытался вырваться из цепких рук стражников.
- Пустите, я чист перед законом, - по лицу парня было видно, что он и сам слабо верит в то, что говорит.
- Ваши действия говорят об обратном, - спокойно отозвался лорд, подходя к Джеку и резко дёрнув его за волосы:
- Знаешь, мне и самому не очень-то охота возиться со всякими шавками вроде тебя, - Джек попытался убрать его руку и дёрнулся насколько позволяли кандалы:
- Если я – шавка, то ты – подстилка! – выругался он.
- Пираты – неугомонный народ. Ну, какой смысл отрицать очевидное, если ты всё равно попался?
- Я – не пират!
- Браво! А кто же ты, о, патлатое и увешанное побрякушками создание?
- Я – вольный труженик флибустьерских морей, - ответил арестант и улыбнулся самой гадкой улыбкой, которую он приберегал как раз для таких случаев. Лорд Бекетт прошёлся вокруг стола и предложил Джеку сесть. Тот блаженно опустился на стул и продолжал ухмыляться.
- Если вы не королевская фрейлина, то не стоит соблазнять меня своей обворожительной улыбкой, - едко заметил лорд.
- Ах, простите. Дело в том, что аресты, кандалы и допросы так повышают настроение…
- Что ж, я рад, что вам понравилось, - отозвался лорд и, присев напротив неожиданно проговорил:
- Проснись, Воробей, черти бы тебя взяли.

Джек открыл глаза, в которых застыл вопрос: что это было? Он лежал на холодных камнях. Единственное, что он смог разглядеть перед собой – это склонившееся над ним лицо едва ли напоминающее то, что он и без того смутно припоминал. За спутанными, спадающими на лоб пепельными прядями сложно было разглядеть глаза незнакомца.
- Кто вы? – спросил Джек и тут же добавил:
- И кто я? – Незнакомец скривился в недружественной улыбке:
- Ты идиот, - коротко ответил он.
- А вы?
- А я ещё больший идиот, - вздохнув ответил он, вертя в руках какую-то флягу. Он глотнул из неё и сам себе прошептал:
- Вода, как вода…
После нескольких попыток Джеку удалось привстать. Чувствовал он себя на редкость паршиво. А точнее – никак. Единственное, что он на тот момент ощущал – это пустота. А, как известно, для Джека «никак» было хуже, чем любой кошмар.
- Э..простите, - обратился он к тому, кто старательно его игнорировал. – А не могли бы вы мне объяснить, что я здесь делаю и почему я – идиот?
- Так…, - сказал тот, кто уже основательно пожалел о том, что у Воробья случилась столь неожиданная потеря памяти.  – Ты сам всё вспомнишь через некоторое время, а пока будь так любезен, посиди тихонько.

Джек уставился на седовласого мужчину, выражая крайнюю растерянность. Бекетт, как бы, между прочим, глянул в его глаза.  Страшно…Таким капитана Джека Воробья не видел никто. Да и кто вообще мог бы поверить в то, что этот человек знает, что такое беспомощность. Теперь знает.
Воробей уставился на скалы, пытаясь узреть в них хоть что-нибудь знакомое, родное или хотя бы что-то напоминающее. Имя. Какое у него имя? Спустя некоторое время голова начала кружиться, как у начинающего алкоголика. Мысли, миленькие, куда же вы пропали. Джек прикрыл глаза и прислонился к камню.  Говорят, что забвение дарит покой. В случае Джека – ни черта подобного. Ни о каком покое, пока он не вспомнит хоть что-нибудь не могло идти и речи.

- Ну что, дорогой, одумался?
- И тебе добрый вечер, - прохрипел закованный в кандалы арестант. Говорить нормально он не мог потому, что его шею украшал поржавевший металлический ошейник. Руки его были прикованы у стене настолько туго, что ладони заледенели. Запястья его были содраны в кровь. Так уж устроена человеческая природа. Какие кандалы не надень – всё равно будут пытаться их скинуть.
- Ах, прости мне эту невежливость, - сладко проговорил лорд и приподнял лицо парня за подбородок.
- Могу ли я задать вопрос? – поинтересовался узник. Лорд резко дёрнул его за волосы:
- Запомни, вопросы здесь задаю я! На первый раз прощаю, так что задавай.
- То, что ты творишь в застенках этой тюрьмы – это служба короне или же твоё хобби? – он тут же получил по лицу от одного из стражников.
- Тише, не надо так грубо, - приказал он и жестом показал стражнику на дверь.
- Это, мой мальчик, государственная служба, которая по счастливому совпадению приносит мне несказанное удовольствие.
- Любишь затравленные взгляды, дрожь в чужом теле и беспрекословное повиновение, приправленное свежепролитой кровью? – Лорд подошёл к арестанту, присел на корточки и картинно похлопал в ладоши:
- Браво. Более поэтичного проявления гнева я ещё не встречал.
- Стало быть: пират я или нет, это не имеет никакого значения, верно?
- Здесь ты будешь кем угодно, если я того захочу.
- Не буду, и ты об этом прекрасно знаешь. Поэтому и заявляешься ко мне каждый вечер, дабы поупражняться в остроумии, философии и повышении собственной самооценки.
Камера постепенно тонула во мраке приходящей ночи. На место сумерек пришла луна. Лорд остановился напротив узника. Волосы его растрепались, глаза стали темнее, тусклее, но как ни странно добрее.

- Воробей, если уж так мутит, то не запрокидывай голову, хуже будет.

Он снова очнулся. И снова эти скалы. И снова этот до боли знакомый незнакомец. Этот сон Джек намертво впечатал в свою память, пытаясь разобрать его по мельчайшим частицам. Да, он, безусловно знает того, кто допрашивал человека в кандалах.
- Прошу вас, скажите же хотя бы моё имя! – крикнул Джек, хватая лорда за воротник.
- Игрок, - как в просто наречие говорят, «отмазался» Бекетт. Уж больно странно было величать этого душевнобольного капитаном Джеком Воробьём. К тому же эти три слова настолько прожужжали ему уши, что он был рад поспособствовать их отсутствию.
Джек задумался.  Значит, имя его – Игрок. К сожалению это ему ровным счётом ни о чём не говорило. Он снова пытался воспроизвести картину увиденного сна. Кто же тот арестант?
- Джек…, - как-то само собой вырвалось из подсознания. Да, это то имя, которое назвал узник.
- Уже лучше, - проговорил рядом сидящий человек.
- А вы его знаете?
- Кого? – спросил он, и смерил Воробья взглядом а-ля: «грешно смеяться над больными».
- Джека, - уточнил тот, кто для собственного удобства в мыслях величал себя Игроком.
- Ну, знаю, - «да что толку» - добавил про себя лорд. – Сволочь он порядочная.
- Но всё-таки – порядочная, а не какая-нибудь первостатейная, - мигом среагировал Игрок, на ходу размышляя, откуда в его опустошённой голове водятся такие полноценные определения.
- Ты хоть что-нибудь можешь вспомнить?
- Если бы мог, то вас бы не утруждал своими вопросами.

Пришло время лорда задуматься и хорошенько определиться с приоритетами.  Блаженный Воробей – это конечно весело, но никакой выгоды за собой не несёт. С другой стороны – и вреда от него не больше, чем от лугового одуванчика.  С вменяемым капитаном ситуация другая.  Выгода колоссальная – возвращение к жизни за счёт его договора с мойрами. Но риск того, что эта хитрая бестия уже обмозговал ситуацию вплоть до таких мелочей, как жизнь Бекетта, остаётся.
Взвесив все «за» и «против», лорд решил, что лучше подождать если не до полного, то хотя бы до маломальского просветления в сознании капитана Джека Воробья. Бекетт снова глянул на флягу.  То, что там не просто вода, ясно, как божий день.
- Ясно, что дело тёмное, - проворчал лорд, жутко недовольный тем, что даже потерявший драгоценную память, капитан Воробей, сам того не желая, продолжает держать ситуацию под контролем.

───────────

(1)– Мельница «Мертвец»