Глава 3.

По прошествии бесконечной минуты, капитан вернулся к ее глазам, внимательно изучая, как если бы искал что-то. Она в смущении отвела взгляд.
«Чего он ждет? Разрешения? Нет. Он – пират. И в разрешении не нуждается».

Внезапно он оторвал взгляд и, пошатываясь, отступил от нее. Воздух устремился в ее легкие, и она поняла, что не дышала, пока он смотрел на нее. Мысли вновь закружились в голове, мелькая слишком быстро, и она почувствовала головокружение.
«Что это, черт возьми, было?»

Капитан стоял возле своей кровати, с любовью поглаживая изношенное одеяло. Элизабет залилась румянцем от разыгравшегося воображения, от мыслей, которые приходили ей в голову при виде его, стоящего у кровати. У той кровати, на которой она спала с тех самых пор, как они нашли Жемчужину. Уилл не хотел, чтобы она проживала в одном помещении с другими членами команды, поскольку она была единственной женщиной на борту.
На этот раз капитан ее даже не замечал. Он прошел к столу, просматривая свои чертежи и бумаги.

«Вероятно, хочет удостовериться, что Барбосса не «реквизировал» что-либо из его вещей», думала она.
Она знала, что все на месте. Когда они нашли Жемчужину, Элизабет убедилась, что Барбосса даже близко не подходил к капитанской каюте. Человек, некогда захвативший ее в плен, только лишь понимающе улыбнулся и заявил, что не имеет намерений брать что-то из вещей «Ее капитана». Она бросала на него испепеляющие взгляды и отпускала едкие замечания, но позже была удивлена его высказываниями.

Как только капитан Воробей убедился, что все принадлежности были на своих местах, его внимание снова переключилось на нее.
- Итак, расскажите мне, мисс Суонн… или уже миссис Тернер?
- Все еще мисс Суонн. Пока.

Это слово она вставила для собственной выгоды, но, по правде говоря, не была уверена, состоится ли теперь эта свадьба. Столько всего случилось. Не говоря уже о том, что произошло в тот раз, когда они пытались пожениться.
«Беккет сказал, что это был поворот судьбы». Где-то внутри, Элизабет понимала, что слова звучат правдиво, но это была черта, за которую она все же была не готова зайти.

- Значит, мисс Суонн, - Казалось, капитана забавляла эта фраза. – Как именно вы узнали, где меня искать? Вас же не сожрал кракен, не так ли? Было бы жаль, учитывая, как далеко вы собирались зайти, чтобы удержать несчастья от случайных… случайностей.
«Что ж, по крайней мере, теперь я, действительно, его узнаЮ». Она никогда не встречала кого-то еще, кто мог до такой степени исказить английский язык.
- Тиа Далма сказала нам, где тебя искать. По крайней мере, она рассказала, как заполучить карту, которая укажет нам путь. И она вернула Барбоссу, чтобы он стал нашим проводником, так как он бывал здесь прежде.

- А… Я был удивлен, поскольку в последний раз, когда я его видел, он лежал мертвый на груде прОклятых сокровищ. Приятно осознавать, что я не этого не знал.
Капитан Воробей, как она все еще обращалась к нему в своих мыслях, сидел за столом, откинувшись на стуле, руки за головой, водрузив ноги на стол. Он выглядел совершенно расслабленным и вполне… живым. На мгновение ее горло от волнения сжалось, но она с этим справилась. Он сказал, что им нужно было кое-что обсудить наедине и они это обсудили, так что она могла вернуться к остальной команде.
- Капитан Воробей…

Склонив голову набок, он с любопытством посмотрел на нее. – Я вот что подумал, Лиззи. – Он опустил ноги на пол. – Ты продолжаешь называть меня «капитан Воробей» и я пока что ценю это звание, но мы знаем друг друга достаточно хорошо, чтобы отбросить условности.
- Я… - она не могла заставить себя произнести его имя, - Хорошо, я…
Он снова стал подходить к ней, медленно, словно догадываясь, что она была готова сбежать из каюты.
Каюта на самом деле, было не то чтобы большой, но все же… и вскоре он стоял прямо перед ней, глядя ей в глаза с напряженностью, которую она раньше никогда не замечала в обычно веселом капитане.

- Продолжай, Элизабет. Ты не могла его забыть. Разве это было так давно?
- Конечно же, я не забыла его. Правда, кап…

- Ну, тогда произнеси его! – потребовал он, внезапно выходя из себя. Гнев застилал его обычно смеющиеся глаза. – Это было совсем недавно, когда ты целовала меня этими самыми губами и теперь ты даже не можешь ими произнести мое имя.
От воспоминания об их поцелуе, грудь Элизабет тревожно сжалась, но она не могла заставить себя произнести его имя. Она знала, что если бы стена, которую она выстроила между ними, заложив ее основание еще на том проклятом острове, на который их высадили, вдруг рухнула, вот тогда она бы точно знала, что она чувствует к этому человеку, стоящему сейчас перед ней. И если бы это произошло… Она смутно подозревала, что если бы это случилось, она не вышла бы замуж за Уилла.
Она все еще молчала. Он схватил ее за плечи и кольца на его пальцах неприятно врезались в тело. Она вздрогнула от сильной хватки и выражения его лица. Прикосновение его кожи, пусть даже через ее жилет и рубашку, было еще одним напоминанием того, насколько он был живой. Слезы хлынули из глаз, и она отчаянно заморгала, пытаясь их скрыть, хотя это и было бесполезно.

- Неужели я вижу слезы в твоих прекрасных карих глазах, Лиззи? Что они означают, интересно? Они не могут быть вызваны чувством вины. Помнишь, милая, ты сказала, что не жалеешь.
Теперь слезы текли рекой и она была не в силах остановить их. Она все еще верила, что поступок, который она совершила, был правильным, но вина за то, что она, по сути, убила человека, стоящего перед ней, разрывала ей сердце. Когда хлынули слезы, она больше не могла сдерживаться. Отчаянные рыдания разрывали ей горло, и звуки их заставили капитана отдернуть руки, словно обжегшись. Он больше не держал ее и она рухнула на пол,  рыдая из-за вины, практически задыхаясь от слез.

Глава 4.
Если бы Элизабет взглянула в этот момент на капитана, она бы увидела, как он тут же смягчился, глядя на нее с беспокойством, похожим на страх. Он опустился перед ней на колени, нерешительно протянув руку к ее лицу. Мягким движением он вытер ее слезы.

- Все хорошо, Лиззи. Все хорошо. Вытри слезы, дорогая. Не было ничего такого, чего бы я не знал, что ты сделала.
Эти слова на мгновение завладели мыслями Элизабет, «Он знал? Он не мог знать. Он остановил бы меня».
Она посмотрела на него в замешательстве, перестав плакать.

- Ты знал? Ты знал, что я собиралась сделать, когда я… поцеловала тебя? – При этих словах ее горло болезненно сжалось, и Элизабет сделала значительное усилие, чтобы отогнать воспоминания, пришедшие с ними.

- Конечно, знал, цыпа.
- Тогда почему ты позволил мне сделать это? «Если он знал, почему не остановил меня?»

- Я не мог оставить Жемчужину после того, как отогнали эту зверюгу от нее, понимаешь? Может, я просто хотел получить поцелуй перед моей героической и не такой уж окончательной смертью.

«Он планировал остаться. Он собирался пожертвовать собой ради нас». Элизабет не знала, ощутила ли она себя от этого признания более или менее виновной, но раз и навсегда зареклась подвергать чувства сомнению, как делала это с ее чувствами к Джеку.

- К тому же, ты казалась такой решительной. Кто я такой, чтобы отвергать даму, если она хочет чуток попробовать на вкус старину капитана?
Она стукнула его, внезапно засмеявшись.

– И это тогда, когда я начала думать, что ты был так благороден. Ты – законченный негодяй, Джек!
«Джек… о Господи, Джек». Его имя вырвалось случайно, и было слишком поздно, чтобы вернуть слова назад.

Недолгая расслабленность немедленно исчезла и ее охватило душевное волнение. Каждый раз чувство, от которого она пыталась скрыться, стремительно рвалось наружу. Наплыв воспоминаний и чувств был таким неожиданным и интенсивным, что Элизабет испугалась, что утонет в них. В отчаянии она вздохнула, когда сердце в ее груди болезненно сжалось от того, что она вдруг поняла: «Я почти потеряла его! Нет, я действительно его потеряла. Но он здесь! Я снова нашла его! Я нашла его… Джек».

Элизабет смотрела на него в страхе, не в состоянии логически объяснить то, что она почти навсегда его потеряла. Из-за ее же собственных действий. Рука, которая задержалась на его плече после игривого шлепка, против ее собственной воли приблизилась к его лицу. Она касалась его волос, щек, носа с выражением удивления. Ее пальцы прошлись по его губам, оживляя воспоминания, как она чувствовала их своими собственными губами. Джек опустил глаза к ее пальцам, и ее сердце снова сжалось.

- Джек… - Она закрыла глаза, смакуя на языке его имя, и почувствовала жгучие слезы под прикрытыми веками. – О Боже… Джек, Джек! Я так боялась, что никогда больше не найду тебя. Я хотела сказать, что я лгала. Я сожалела, Джек! Мне так жаль!

Она вдруг подняла другую руку и затем обняла его, прильнув к нему со всей силой, на какую только была способна. Она притянула его к себе так близко, насколько могла, ей необходимо было почувствовать его крепкое тело, чтобы удостовериться, что он действительно здесь. Джек, казавшийся весьма смущенным, замешкался перед тем, как обнять ее. Он попытался прислониться спиной к стене, но немедленно вздрогнул, потянувшись вниз, чтобы отстегнуть с пояса меч и пистолет перед тем, как повторить попытку. Он прислонился спиной к стене каюты, притянув к себе Элизабет таким образом, что она оказалась у него на коленях, ее ноги были расставлены по обе стороны от него.

Джек ее медленно покачивал, неловкими круговыми движениями поглаживая по спине, поскольку она снова плакала, правда на этот раз ее охватила печаль, а не вина. Она все еще бормотала ему в шею о том, как ей жаль, не замечая его легкой дрожи от этих ее действий.

- Все хорошо, Элизабет. Я знал, что тебе было жаль. Не волнуйся, дорогая, ты же нашла меня, - он бормотал всякие банальности ей в волосы, несколько успокоив ее слезы, - я сейчас здесь, в добром здравии, хотя и немного трезвее, чем хотелось бы. Как думаешь, найдется где-нибудь в округе немного рома?

Элизабет рассмеялась, от чего по щекам скатились несколько слезинок. По-видимому, даже смерть не смогла отлучить капитана Джека Воробья от его рома. Она отклонилась назад настолько, чтобы видеть его лицо. Он выглядел спокойнее от того, что она больше не плакала.

«Бедный Джек. У него явно не большой опыт по части плаксивых женщин». Она всхлипнула и тут же взорвалась от смеха, когда глаза Джека панически округлились.

- Все в порядке, Джек. Я не буду больше плакать, - Она почувствовала, как он облегченно вздохнул и довольно усмехнулась.
- Слава Богам. И они говорят еще, что я сумасшедший. Скажу тебе, женщина, я никогда не видел, чтобы у человека так быстро менялось настроение, как это происходит с тобой.

- Это и называется быть женщиной, Джек. Ты бы это знал, если бы провел с одной из нас больше одного вечера. А отвечая на твой вопрос: да, ром есть. Я припрятала для тебя несколько бутылок. Они – в корзине, под твоим столом.

Глаза Джека метались от стола к ее лицу и она догадалась, что он не мог встать, не потревожив ее.
«Вероятно, он все еще опасается, что я снова разрыдаюсь, если он встанет», - подумала она с улыбкой.

Когда Элизабет начала подниматься, она вдруг впервые заметила, что фактически сидит у него на коленях, широко расставив ноги. Глубоко зардевшись от мыслей, вновь закружившихся в ее голове, она быстро встала и отошла от него. Джек поднялся на ноги более медленно, чем она, с ухмылкой на лице, которая говорила, что он точно знал, о чем она подумала. И все же, он не стал этого озвучивать. Он просто прошелся к столу и достал ром из потайного места. Со вздохом чрезвычайного удовлетворения, он вытащил пробку и, причмокнув, сделал большой глоток.

Элизабет рассмеялась, и он повернулся, чтобы посмотреть на нее, затем снова нырнул под стол и появился со второй бутылкой, бросив ее ей. Она инстинктивно поймала и с любопытством на него посмотрела. Джек поклонился ей, - За даму, которая спасла мне жизнь.

Она подняла бровь, - Я не уверена, что ты можешь и вправду так считать, потому что я – прежде всего та, которая оставила тебя умирать.
- Ну что ж, тогда за даму, которая спасла мой ром.

- За это я выпью. Это было чертовски сложно – скрыть ром от пиратов. У твоей команды открываются странные способности, когда дело касается дополнительных бутылок.

- Это и называется, быть пиратом, цыпа, - он обратил ее недавнее замечание против нее, - Ты знаешь, что если я провел… ну, я предполагаю, что теперь ты провела значительное количество времени с такими людьми, не так ли? Просто выпей свой чертов ром и оставь проклятые ухмылки. Ты выглядишь, как чертов Норрингтон.

Как благовоспитанная молодая девушка, Элизабет, на самом деле, должна была отклонить предложение, но, казалось, что Джек плохо на нее влиял и «мерзкий» напиток нравился ей все больше в эти последние несколько месяцев. К тому же, в последнее время она себя вела совсем не так, как подобает «благовоспитанным молодым девушкам». С этим обоснованием, она выдернула пробку и отсалютовала Джеку бутылкой перед тем, как сделать большой глоток. Алкоголь обжигал горло и желудок, распространяя тепло и облегчая следующий большой глоток.

- Выпьем, друзья моряки, йо-хо, - немелодично пропел Джек, плюхаясь на стул возле стола.
Элизабет засмеялась и сделала еще один большой глоток и поняла, насколько долго они были вместе в каюте. Она знала, что команда хотела бы видеть своего капитана и только небеса знали, о чем думал Уилл.
- Джек, тебе, правда, нужно выйти и показаться команде. Ты же знаешь, они без тебя как потерянные.

Джек пожал плечами. – Они жили без меня в течение… как долго меня не было?
- Три месяца, - ответила она спокойно. Она слегка задрожала при воспоминании об этом и сделала еще один большой глоток пряного рома. Гиббс был прав, когда сказал, что мир как-то потускнел без капитана Джека Воробья.

- Три месяца? Ну что же. Они жили без меня в течение трех месяцев. Могут прожить и еще дольше. Кроме того, что бы они подумали обо мне, если бы я покинул прекрасную и все больше и больше пьянеющую леди, как ты, например, ради того, чтобы перекинуться парой слов с моей паршивой командой?

- Джек! – Элизабет запустила в него пробкой, но, кажется, он был прав по «все более пьяной» части, потому что она совершенно в него не попала. Она оступилась, слегка потеряв равновесие, и посмотрела на бутылку. Независимо от того, насколько сильно она полюбила этот напиток, вероятно, она все еще не привыкла к нему. Осмотревшись, она поняла, что единственным местом, куда можно было бы сесть, помимо стула, на котором сидел капитан, была кровать. Стоять становилось все более опасным, к тому же кровать была намного лучше, чем пол, поэтому она пошла к кровати. По дороге она поняла, что ее слегка качает, от качки судна и от рома.

«О, Боже, я даже начинаю ходить как он».

- Просто скажи правду, дорогая.
- Да, но я не «леди», забыл? Я – пиратка, - сказала она, напоминая ему его последнее слово, которое он сказал ей перед тем, как она оставила его на Жемчужине.

Даже не глядя на него, она почувствовала, что его глаза блуждали по ее телу, - Да, цыпа. Ты права. Самая очаровательная пиратка из всех, которых я когда-либо видел.

Глава 7

В дверь снова постучали, на этот раз громче, и Джек снова шепотом выругался. Убрав руки от ее рубашки, он поднялся и, крадучись, двинулся к двери. В этот момент Элизабет поразилась его красоте. Его волосы были более спутаны, чем обычно, которых совсем недавно касались пальцы Элизабет, он был без рубашки и она отчетливо видела игру мышц на его спине, когда он передвигался.

Случайно она заметила кое-что, отчего довольно громко пискнула. Просто чуть выше пояса его штанов, по обеим сторонам спины, расположились две впадинки. Ямочки. У Джека Воробья, капитана Черной Жемчужины, пирата и негодяя были ямочки! Элизабет не знала, находила ли она это восхитительным или же сексуальным, но в любом случае это ее очень взволновало.

На самом деле она была так отвлечена от происходящего этим новым открытием, что ей потребовалась минута, чтобы заметить, что Джек поднял шпагу.

«Нет, так нельзя!», она подсознательно повторила его слова, обращенные к ней, когда они находились на острове.

- Джек, - быстро зашептала Элизабет, понимая, что с другой стороны двери ее могут услышать, - Что ты собираешься делать?
Он коротко взглянул на нее, затем вытащил шпагу из ножен и двинулся к двери, - Сказать по правде, кто бы там ни был у двери, я собираюсь его прикончить и тогда мы сможем закончить то, что начали.

- Джек! – зашипела она с широко раскрытыми глазами, выходя из ступора, который сделал тяжелыми все ее члены, и поднялась на ноги.
- Что? – он замер на полушаге и посмотрел на нее.

Она впилась в него взглядом, говоря без слов, что план его не был хорош. Джек сверкнул глазами, принимая вызов. Она усилила взгляд, отказываясь отступать, и после короткой битвы, он расстроенно вздохнул, подняв глаза к потолку, - Чертова преисподняя! Прекрасно.

- Капитан? – снова раздался голос из-за двери. Голос был похож на Гиббса.
- В чем дело? – резко спросил Джек, не открывая дверь.

Элизабет оценила жест. Возможно, это было несколько грубо по отношению к бедняге Гиббсу, но для любого, кто бы их увидел, стало бы очевидно, ЧТО только что произошло между ней и капитаном. Мало того, что часть их одежды была разбросана по кровати, но Элизабет, к тому же, была сильно взволнована и чувствовала, насколько припухли ее губы от пылких поцелуев. Слабая дрожь пробежала по ее телу от этого воспоминания, но Элизабет его отогнала. «Это не развлечение, Лиззи».

Она признала, что ей все больше нравилось, как Джек сокращенно ее называл. Это звучало просто и знакомо. «Лиззи» было полной противоположностью холодному «мисс Суонн» или даже намекало на высокомерное «Элизабет». Это было одним из того, что она любила в Джеке. Он правильно понимал ее. Не как губернаторскую дочь или некий неприкосновенный идеал, которого она никогда не смогла бы достичь. Он принимал ее такой, какая она есть, со всеми недостатками и всем остальным, а не как призрачную мечту, которую она олицетворяла.

Все таки, это был Джек. Он обладал неисчерпаемым талантом видеть людей такими, какими они были на самом деле, даже если они сами этого не знали. Ее размышления были прерваны, когда Гиббс заговорил снова.

- Ааа… ну, сэр, мы поднялись на Леди Роуз, - он казался несколько смущенным, вероятно от необходимости переговариваться через дверь, - Она... ммм… судно, которое мы реквизировали. В любом случае, некоторые члены команды переходят на его борт, чтобы вернуться к цивилизации, и я просто хотел узнать, будут ли какие приказы, какого курса придерживаться?

Во время их разговора Элизабет вдруг вернулась к реальности. Она стояла, частично раздетая и выглядела совершенно обольстительно в каюте капитана, в то время, как ее жених стоял снаружи на палубе.

- Скажите им, встретимся у Тиа Далмы. Я слышал, что я у нее в долгу.
- Да, капитан.

Чувствуя неловкость и стыд, она нацепила рубашку и сверху надела жилет, хотя ее пальцы все еще дрожали от такого неожиданного поворота событий, и ей понадобилось несколько попыток, чтобы застегнуть пуговицы. Одевшись, она пробежалась пальцами по волосам, пытаясь их пригладить, и придать приличный вид.

- И Гиббс…
- Да, капитан?
- Барбосса пусть проваливает с моего корабля. Если он что-то предпримет, прикажите команде его пристрелить.
- Да, сэр. Будет сделано.

Теперь, когда его больше никто не отвлекал, Джек повернулся к Элизабет, быстро заметив, что она снова полностью одета. Его улыбка исчезла, потому что он понял, что это означало. Они не вернутся к тому, на чем закончили. Она избегала его взгляда, была смущена и выглядела более чем виновато.

«Поверить не могу в то, что только что произошло. О, боже, неужели я на самом деле раздевала его несколько минут назад? И почти позволила ему сделать то же самое со мной. О, Элизабет, ты глупая, глупая девочка. Ты помолвлена! О чем ты думала, когда делала это?»

- Лиззи? – Начал Джек, стоя прямо перед ней.

Элизабет была не уверена, куда смотреть. Он был все еще без рубашки, так что не долго думая, она уставилась ему в грудь. Слишком сбивало с толку. Его губы производили тот же эффект. Смотреть ему в глаза она боялась. Они имели слишком большую власть над ней, поэтому она решила смотреть на его нос.

- Да, Джек? – отвечала она, вполне учтиво, отчаянно пытаясь не выглядеть столь же испуганной и неловкой, какой она себя ощущала.

Джек, что неудивительно, не мог поверить какое-то время в происходящее, - Что случилось?

Абсурдность этого вопроса вывела ее из задумчивости и она, наконец-то, посмотрела ему в глаза.

- Ты не можешь серьезно задавать мне этот вопрос, - отрезала она с раздражением, но все еще старалась говорить тише, чтобы не быть услышанной кем-то снаружи, - Я помолвлена, Джек! Почти замужем! За человеком, которого я, действительно, люблю! За человеком, который, смею напомнить, стоит прямо снаружи!

- Мне показалось, секунду назад тебя это не беспокоило, - небрежно ответил Джек.

Элизабет открыла было рот, но тут же закрыла, когда поняла, что ей совершенно нечего ответить. Он был прав. Когда губы Джека касались ее, она совсем не думала об Уилле. Какого сорта женщиной она была, что смогла так легко забыть человека, который ее любит? Она уселась на кровать, закрыв лицо руками, - Что я делаю? – простонала она сквозь пальцы.

Джек присел рядом, - Не все так плохо, цыпа, - заключил он со странными нотками в голосе, - Твой дорогой Уильям не должен знать о наших взаимоотношениях. Просто возвращайся к молодому Тернеру и забудем о том, что произошло.

Она в шоке посмотрела на него, - Забыть о том, что произошло? Джек, за какую женщину ты меня принимаешь?

Он пожал плечами, - Никаких намеков, Лиззи. Я просто сказал… Что эта небольшая оплошность останется нашей маленькой тайной. Мы припишем это слишком большому количеству рома и больше никогда ни слова об этом.

- Нет, я имела ввиду… - она покраснела, будучи неуверенной, как объяснить, что она хотела сказать, - Что мы просто были… Я никогда не… Уилл и я никогда не делали ничего подобного. А ведь мы помолвлены. Ты и правда думаешь, что я могла бы запросто лечь в постель, как в этой ситуации, с любым мужчиной?

Джек покачал головой, - Конечно нет, Элизабет. Но это также ничего не значит, так ведь, дорогая? Ты сама сказала, что любишь Уилла.
- Да, я действительно люблю Уилла. Очень сильно.

Не было смысла это отрицать. Она действительно любила Уилла. Она полюбила его с того дня, когда они вытащили его из океана.
- Хорошо, тогда не беспокойся. – Джек начал вставать и Элизабет схватила его за руку.

Он все еще не понимал, что она хотела сказать. Она проклинала свое правильное воспитание за неспособность просто сказать, что она чувствует.
- Джек… Я никогда в своей жизни до этого не чувствовала ничего подобного.

Джек смотрел ей в глаза в течение доли секунды, прежде чем она снова пришла перед ним в замешательство, - Вероятно потому, что раньше ты никогда не делала ничего подобного.

- Нет, - сказала она твердо, не желая давать ему понять, что эти чувства были вызваны ее неопытностью. - Это не только потому, что я никогда не… делала этого раньше, - Элизабет глубоко вздохнула, подавляя неловкость, - Когда мы… Когда ты… - она вдохнула, не в состоянии выдавить из себя эти слова и приняла решение просто их пропустить, - Я никогда не думала об Уилле. Ни разу.

Его глаза на мгновение метнулись к ней и она подумала, что увидела, как в его взгляде вспыхнуло понимание. Он начинал понимать то, о чем она так неуклюже пыталась сказать ему. Она поднажала.

- Я люблю Уилла, но не смогла бы… сделать то, что только что делали мы, если я на самом деле влюблена в него. Или не сделала бы… - она остановилась и закрыла глаза, стараясь быть тверже для того, чтобы признать, - Если бы у меня не было чувств к тебе. Сильных чувств.

Надо же. Она сделала это. Она сказала ему о том, что чувствовала. Теперь ни в коем случае он не мог неверно истолковать то, что она только что сказала. Чрезвычайно гордясь собой, она открыла глаза и отважилась взглянуть на него. Если бы это не был такой серьезный момент, то она бы расхохоталась над выражением абсолютного шока на его лице. Она никогда не видела у него такого лица и сомневалась, что снова увидит в ближайшее время.

Выражение пропало через минуту и он закрыл глаза, глубоко вздохнув, - Лиззи, ты понятия не имеешь о том, о чем говоришь. Я не могу дать тебе те вещи, которые сможет дать тебе Уилл. Семью, дом, стабильность… безопасность. Этого нет у меня в крови.

Он был более серьезен, чем когда-либо и она быстро пришла к заключению, что ненавидит этот взгляд. Неужели он не понимает? Он сказал однажды, что они похожи, как две капли воды. Она не смогла понять или просто согласилась с ним тогда. Но она думала, что он и имел ввиду именно это. Неужели она была совершенно неправа, когда всего лишь несколько мгновений назад осторожно похвалила его за то, что он увидел в ней то, что никто до этого не замечал? Или просто не хотел замечать? Неужели он действительно думал, что она жаждала спокойной жизни домохозяйки, каждый день которой заполнен повседневными проблемами?

- Но…

Он прервал ее, - Возвращайся к Уильяму, Элизабет. Ты выйдешь замуж, заведешь детишек, и перестанешь беспокоиться о старине Джеке.

Она допускала, что прежде была довольна такой жизнью. Даже после первого своего приключения, она все еще была в состоянии вернуться к прежней жизни в Порт Рояле и продолжать разыгрывать из себя губернаторскую дочь. Но теперь она почувствовала, что значит свобода.

Три долгих месяца она страдала, истекала кровью и служила наряду с другими членами команды Джека. Ее лицо загорело на солнце и руки стали мозолистыми от работы с канатами и сетями. Ее ноги привыкли к мужским брюкам, и шаги стали более размашистыми из-за этого. Хоть она и не думала об этом, ее тело автоматически приспособилось к движению судна под ногами. Море укачивало ее каждую ночь, когда она засыпала. В течение трех долгих месяцев она жила жизнью пирата.

Мысль вернуться к миру правил, корсетов и сдержанной вежливости не просто страшила, она была невообразимой. Разумеется, он знал об этом. Он знал, что такая жизнь убьет ее, возвратись она к ней теперь, познав вкус жизни, которую вел он, такую же простую как пуля или клинок. Жизнь, дающая ей свободно дышать.

- Джек, я не смогу… - Окончательно отрезала она.
- Я не смогу дать тебе того, что ты хочешь, дорогая. Я не хочу жертвовать своей свободой, даже ради тебя, Лиззи.
- Черт возьми, Джек, прекрати меня перебивать! – Джек нахмурился, пораженный ее гневом.

Она могла понять его потрясение, но не употребляла крепких выражений. В принципе, до этой поездки она могла, вероятно, пересчитать по пальцам все те разы, когда она чертыхалась. Плавая с этой командой, она поняла, что есть немало ситуаций, в которых просто необходимо было чуток выругаться.

Теперь, когда она знала, что привлекла его внимание, она продолжила:

- Разве я просила тебя жертвовать свободой? Разве я просила вернуться в Порт Роял, жениться на мне и делать вид, что мы семья? Нет. Я бы никогда тебя об этом не попросила! Я знаю, что такая жизнь убила бы тебя. Но я не хочу такой жизни, также как и ты! Неужели ты этого не понимаешь? Ты же сам говорил, что мы похожи, как две капли воды. Ты говорил, что я пиратка. Неужели ты этого не помнишь? Ты думаешь, что я хочу вернуться к жизни губернаторской дочери? Подавать чай и штопать рубашки? Я хочу тебя, ты, глупый, упрямый осел! Я люблю тебя!

Глава 9. Все остальные главы - снова мой перевод.

Несколько членов команды уставились на Элизабет, когда она вышла из каюты, но когда увидели, что их капитан не вышел следом, тут же вернулись к своим работам. Вдали виднелась Леди Роуз. Это был прекрасный корабль, хотя и не столь величественный, как Черная Жемчужина.

«А также, не такой маневренный, - рассуждала Элизабет. - Жемчужина наверняка опередит Леди Роуз на целый день пути, следуя к Тиа Далме.»
Осматриваясь, где бы это мог быть Уилл, она заметила, что Барбоссы уже не было у штурвала. Только она успела задуматься над его местонахождением, как он подошел к ней.

- Интересно, о чем это вы и старина Джек могли так долго разговаривать, - лукаво произнес он, вызывающе приподняв бровь.

Элизабет на эту удочку не попалась, - Не понимаю, какое дело вам до этого, мистер Барбоса, - ответила она, преднамеренно опустив звание «капитан», - и я уверена, что капитан предпочел бы ответить вам то же самое, обратись вы к нему с тем же вопросом.

Это было совсем не его дело, но она не собиралась тратить время впустую, пытаясь убедить его, что ничего не произошло. С одной стороны, он и так это знал, но также и Элизабет не хотела напрямую лгать о том, что произошло между ней и Джеком.

- О, уверен, именно так он и ответил бы, мисси, - ответил он, подыгрывая ее шутливому тону, - Уверен, что так.

Он собрался было уйти прочь, но, казалось, изменил решение. Когда он заговорил, его голос прозвучал позади нее, и Элизабет чуть не подпрыгнула, - Кстати, - почти прошептал он, - щенок сейчас внизу, в кубрике для команды. Полагаю, вам необходимо поговорить с ним. Не так ли, пупсик?

На этот раз, не в состоянии контролировать себя, она обернулась и посмотрела на него. Он глупо ухмылялся под ее презрительным взглядом, насмешливо поклонился и, наконец, повернулся, чтобы уйти.

«К дьяволу его, - думала она, пока пробиралась к помещению для команды, - к дьяволу его, его глупую мартышку, и его всезнающую ухмылку!»

Уилл был именно там, как и сказал Барбосса, сидя в одном из гамаков в помещениях команды. Остальная часть команды, к счастью, была на палубе, полностью поглощенная работой. Он, должно быть, совершенно был занят собственными мыслями, поскольку она успела пройти половину помещения прежде, чем он заметил ее присутствие. Как джентльмен, он немедленно вскочил.

-Элизабет, - прошептал он ее имя, словно молитву и Элизабет почувствовала, как сердце ее сжалось от того, что она собиралась сделать.

Чуть улыбнувшись, она присела на гамак, и он указал жестом, что собирается сесть рядом. Он сел, соблюдая почтительное расстояние между ними, впрочем, как всегда. И снова Элизабет сравнивала этих двух мужчин, любивших ее. Они были такими разными.

- Уилл, я… - начала она, неуверенная в том, как начать, страстно желая не сделать ему больно, - я должна с тобой поговорить.
Она почувствовала, как покачнулся гамак, когда Уилл рядом с ней напрягся и вспыхнул, поняв то, что она собирается ему сказать.

«Он знает. О, Господи, он знает, что я собираюсь ему сказать».

Его следующие слова подтвердили ее мысли, - Ты бросаешь меня, ведь так? – Это было сказано спокойно, безропотно и из-за чего она, в сотый раз за день, почувствовала, как слезы снова обжигают ее глаза.
- Да.

Это было все, что она смогла из себя выдавить.

- Ради Джека?
- Да, Уилл. Ради Джека.

to be continued...

Во-первых, она знала, как было бы трудно ему признаться в своих чувствах. Ему было бы достаточно сложно признать, что он хотел бы, чтобы она осталась с ним. Пираты рассматривали любовь как слабость, и Элизабет не хотела давить на него, дабы он признался в том, в чем не хотел бы признаваться.

Вторая причина была гораздо менее логичной. Любил ли ее Джек на самом деле или нет, для нее это просто не имело значения. Возможно, это было глупо и, конечно, Элизабет хотелось, чтобы он любил ее также, как она любила его, но если он не любил… По-крайней мере, он ее хотел. Джек хотел быть с ней и этого вполне достаточно.

Она попыталась ответить честно на вопрос Уилла, - Я не знаю… Я не вполне уверена, какие чувства ко мне испытывает Джек.

- Ты не знаешь? Он что, не сказал тебе? Ты его не спрашивала? – Недоверчиво выспрашивал Уилл.

Она понимала его реакцию, - Уилл… - начала она, - Ты знаешь Джека. Он… с ним сложно. Если честно, я не спрашивала его, на самом ли деле он меня любит потому, что не хотела давить на него с этим признанием, пока он не будет к нему готов, если вообще будет готов. А если нет, не думаю, что захочу это от него услышать.

- Но…
- Он хочет быть со мной, Уилл. И я знаю, что у него есть какие-то чувства ко мне, иначе он не позволил бы мне остаться. И для меня этого достаточно. Я не надеюсь на то, что он даст мне больше, чем может.

Уилл прикрыл глаза, - Итак, ты говоришь мне, что ты меня бросаешь ради человека, который, ты даже не уверена, любит ли тебя?
Сердце Элизабет рвалось к нему, - О, Уилл…

К счастью, он остановил ее, потому что она не представляла, как его успокоить, - Нет, прости. Я не должен был этого говорить. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Элизабет. И я всегда думал, что тебе нужно нечто большее, чем быть женой кузнеца. Если Джек сможет дать тебе это счастье, ты должна ухватиться за него обеими руками. И только так, я думаю, ты узнаешь, что он тебя любит. Я не могу представить себе человека, который бы увидел огонь в твоих глазах и не влюбился в тебя.

Он был таким серьезным и Элизабет почувствовала, как слезы катятся по щекам от того, что она потеряла свою первую любовь. Она обняла его и ощутив, что ее слезы смешались с его, она еще сильнее сжала его в объятиях. Так они сидели довольно долго, поскольку каждый из них прощался с романтической сказкой.

Несколько минут спустя, Уилл отстранился, и Элизабет благоразумно отвела взгляд, пока он вытирал лицо. Он не хотел бы, чтобы она видела его слабость, даже если и знал, что она ее чувствовала.

- Тебе надо вернуться к своему капитану. Я уверен, он хочет тебя видеть.

От этого последнего утверждения слезы были готовы хлынуть с новой силой, но Элизабет сдержала их. Он не заслуживал слезного, виноватого прощания. Для него это только бы сделало обстоятельства еще тяжелее. Она улыбнулась ему полными слез глазами, когда отодвинулась от него, и внезапно свет фонаря поймал обручальное кольцо, которое все еще украшало ее палец. Уилл это тоже заметил и они оба зачарованно смотрели, как она сняла с пальца кольцо и положила в его протянутую руку.

- Отдай его женщине, достойной твоей любви, Уилл.

Он кивнул и мягко коснулся ее лица, затем поднялся и зашагал к палубе. Элизабет задержалась в медленно покачивающемся гамаке, прокручивая в голове события последних нескольких минут. Как больно было сказать «прощай» Уиллу. Это было больнее, чем она предполагала. Но в то же самое время, на душе у нее было гораздо легче, чем когда-либо прежде. Бремя смерти Джека больше не тяготело над ней. Она больше не принадлежала человеку, которого любила, но не могла выйти за него замуж. Она призналась в своих истинных чувствах к Джеку. И она собиралась начать новую жизнь в качестве пиратки с человеком, которого любила всем своим существом. Элизабет была свободна.

От нечего делать Элизабет бродила по палубе, размышляя, куда бы пойти. Конечно, ей хотелось пойти и поговорить с Джеком, но она осознавала тот факт, что Уилл все еще на борту. Было бы жестоко вынуждать его видеть ее и Джека вместе, вскоре после того, как их отношения закончились. И то, как он отреагировал в прошлый раз, сделало ее тем более осторожной, чтобы теперь не подливать масла в огонь.

Ноги привели ее к мачте. Она прислонилась к ней спиной, наблюдая за командой, перетаскивающей запасы по сходням и готовящей судно к отплытию. Они были отлично подготовлены, прослужив достаточно долго под командованием Джека, и вскоре Черная Жемчужина снялась с якоря и легла на курс к болотам Тиа Далмы.

Уилл поймал взгляд Элизабет, стоя на палубе другого судна и отвесил ей краткий поклон. Она ответила тем же, разрываясь между чувством вины за боль, которую ему причинила и чувством облегчения за снятие напряженной атмосферы на борту Жемчужины.

Джек, больше не окруженный своими преданными поклонниками, поймал ее взгляд с места за штурвалом. Кратко мотнув головой, он пригласил ее присоединиться к нему, и она была счастлива это сделать. Она убедилась, что стоит на должном от него расстоянии, дабы не привлекать внимания команды и удержать себя от поступков, совершенно неподобающих леди, например таких, как прижать его к палубе.

Он, казалось, заметил ее сдержанность и, будучи Джеком, быстро догадался о причине таковой. Его ухмылка изменила ее недавние мысли о поцелуе на то, чтобы влепить ему пощечину. Он на самом деле был самым раздражающим и нахальным типом из всех, кого она знала. В раздражении она отступила в сторону, когда вдруг он схватил ее за запястье и притянул к себе.

- Я заметил, что мистер Тернер решил окончательно покинуть Жемчужину, - начал он, всматриваясь в горизонт, - Я буду прав, если предположу, что его уход вызван той же самой причиной, что и отсутствие кольца на твоем пальце?

Ее не должно было удивить то, что он заметит отсутствие обручального кольца, но это ее удивило.
- Я рассказала ему… - ответила она, пытаясь отогнать возвращающуюся боль того разговора.

Взгляд Джека на мгновение скользнул по ее лицу и вновь вернулся к горизонту, - И как же ты с этим справилась, цыпа?

«Совершенно бессмысленно пытаться от него что-либо скрыть. Интересно, все пираты такие раздражающе-внимательные или только Джек и Барбосса.»

- Он уже знал. Он видел поцелуй… он знал.
Джек не казался удивленным, - Он славный малый, это точно. Жаль евнуха.

За это она слегка шлепнула его по руке, вместо того, чтобы отвесить пощечину, как это делали большинство знакомых ему женщин.

Джек рассмеялся и не предпринял попытки защититься, - Полагаю у него и у этого ублюдка, поднявшего бунт, будет полно времени, чтобы поговорить, путь-то не близкий. Составить план моей следующей смерти и все такое прочее.

- Он не собирается убивать тебя, Джек, - она сделала паузу, на мгновение задумалась и исправилась, - По-крайней мере, я не думаю, что он хочет тебя убить.

Джек пожал плечами, - В любом случае от этого не будет пользы. Я просто вернусь обратно. Иди сюда.

Он развернул ее спиной к себе и прежде, чем она смогла сообразить, что он задумал, положил ее руки на штурвал, накрыв их сверху своими ладонями. У нее перехватило дыхание от его действий и ощущения Жемчужины в руках. Команда в шоке уставилась на них. Правда, Элизабет была не уверена, что именно вызвало шок, вплотную стоявший к ней Джек или то, что он передал ей штурвал своей любимой Жемчужины. Даже если Джек и заметил, как они таращатся, он не отреагировал.

- Чувствуешь ее, дорогая? – прошептал он ей в ухо.

Она чуть кивнула, восхищенная ощущением Черной Жемчужины. Чувство было неописуемым. Она была похожа на живое существо. Элизабет ощутила ветер в парусах и колебания морских волн, проходящих через руки, и внезапно поняла, почему Джек так много времени проводит за штурвалом. Это было сильное чувство свободы, и ей подумалось, что это как наркотик.

- Я никогда не чувствовала ничего подобного, - прошептала она, не желая нарушать божественность момента.

Капитан казался удовлетворенным ее ответом и отодвинул ее подальше от себя, придерживая за талию, позволяя ей управлять Жемчужиной самостоятельно. Затем он близко подошел к ней, и Элизабет слегка отклонилась назад, чтобы стать с ним как бы единым целым. Джек одобрительно промычал, и вдруг Элизабет отчаянно попыталась поцеловать его снова. В попытке это осуществить, она потянулась к нему и Джек, как всегда, поняв, чего она хочет, резко развернул ее к себе, не заботясь в этот момент о штурвале. Он склонил голову и требовательно поцеловал ее в губы поцелуем, который своим жаром опалял самую душу. Элизабет подчинилась ему без раздумий и колебаний.

Мгновением позже, их объятия были прерваны бурными аплодисментами и свистом команды, которая оказалась свидетелем довольно страстного поцелуя между их капитаном и женщиной, которую они уже считали одной из них. Элизабет отпрыгнула от Джека, заливаясь краской стыда от всеобщего внимания, но Джек был невозмутим.

- За работу, псы помойные, или большинство из вас отправится в бездну к Дэйви Джонсу! – прокричал он, снова взявшись за колесо штурвала и возвращая судно на прежний курс.

Угроза возымела гораздо больший эффект, чем обычно, с тех пор как капитан вернулся из той самой упомянутой бездны. Команда тут же вернулась к своим обязанностям.

- Гиббс, - позвал Джек, как только они легли на прежний курс, - Встаньте у штурвала и придерживайтесь заданного курса. Если возникнут проблемы, я в каюте.

Гиббс выполнил команду, но на лице его отразилась сдерживаемая улыбка. Джек схватил потрясенную Элизабет и потянул за собой вниз по ступеням и далее в свою каюту.

Как только дверь захлопнулась, Элизабет потеряла остатки самообладания, которое все еще пыталась удержать. – О, Боже. О, Боже, они только что видели нас… Джек! Вся команда только что видела как мы целовались!
- Да.

Джек совсем не был обеспокоен этим обстоятельством, в отличие от Элизабет. В настоящее время он приближался к ней с недвусмысленным выражением лица. Ее глаза широко раскрылись, когда она поняла его намерения.

- Джек! Мы не можем! Они же будут знать, что мы делаем!
- В чем загвоздка, милая? Они будут думать так независимо от того, занимаемся мы этим или нет. Так не препятствуй этому.

Он все еще к ней приближался, и Элизабет быстро среагировала, выставив вперед руку, как будто это могло его остановить, - Но…

- Лиззи… - Начал Джек, он выглядел опасно - Ты обещала, что мы закончим то, что начали. Ты ведь сейчас не собираешься забрать свои слова назад, ведь нет?

Он был теперь так опасно близко, и Элизабет отчаянно продолжала отступать, - Нет. Конечно же, нет, Джек. Но…

- Тогда перестань бегать от меня, дорогая. Это все равно ничего не даст. В этой каюте не так уж много места, чтобы убегать.

Сердце Элизабет бешено колотилось в груди и она заметила, как ее вытянутая вперед рука, неистово тряслась. Все-таки он был прав. Он преградил ей путь к двери. Она сама не знала, почему так стремилась ускользнуть. Она знала, что среди команды пойдут толки. Им все равно не удалось бы скрыть свои отношения, находясь так близко к ним. Так почему она так внезапно решила сбежать?

Она не успела ответить на этот вопрос, поскольку Джек воспользовался ее замешательством, стремительно ринувшись к ней. Он захватил ее выставленную вперед руку и с силой привлек к себе, так что ее рука оказалась на его груди. Теперь они стояли лицом к лицу, их тела тесно соприкасались и Элизабет почувствовала, как сердце ее забилось еще сильнее, дыхание стало быстрым и неровным.

Вот так. Она не покинет эту каюту девственницей. Она собиралась заняться любовью с мужчиной, не будучи за ним замужем, и ее должно было это беспокоить, но не беспокоило. Наоборот, это вызвало прилив тепла внизу живота. Она посмотрела Джеку в лицо, отдаваясь своим чувствам и ему. Он не целовал ее, хотя, ей казалось, что именно так он и поступит.

В смятении она приподняла бровь, - Джек?

Джек стиснул зубы перед тем как ответить на ее наводящий вопрос, - Никаких сожалений, Элизабет. Только при таком условии это произойдет. Никаких сожалений. Потому что как только это случится, пути назад не будет. Ты будешь моей, и я тебя не брошу. Смекаешь?

Она поняла, он давал ей право выбора. Он дал ей понять, что она все еще может изменить свое решение и он позволит ей уйти из этой каюты, равно как и из его жизни. И это был ее последний шанс. Если бы они сделали это, у нее бы не было возможности уйти.

Она открыла рот, чтобы ответить, но в раздумьях, закрыла снова. Он сказал, что не бросит ее. Его голос был спокоен, лицо лишено всех эмоций ожидаемой страсти, но… она ощутила, как бьется его сердце под ее ладонью. Оно стучало едва ли не сильнее, чем ее собственное. Он был взволнован. Элизабет поняла, что он предлагал ей быть с ним всегда. Всю жизнь. Это было почти объяснением в любви, которое она надеялась услышать.

Она улыбнулась, успокоенная его словами и тем, что они означали, и прошептала ему в губы, - Никаких сожалений, Джек. Обещаю.